Эта фотография - моя любимая из всего, отснятого за три месяца. Хотя я её задумывала немного иначе. Но иначе не получилось.



Фотография ветра. Собаки всю дорогу шли подшёрстком наружу.





Прерывающийся посреди поля след от автомобиля безошибочно указывает нам, что здесь стартовал Делориан.



Всё ещё пылища.





Как-то вечером выехали гулять, ничто не предвещало. На выезде из деревни собаки вдруг ускорились, я присмотрелась - впереди мелькает стремительно удаляющаяся задница Шарика. Ору "стой", но все так обрадовались первой собаке за несколько недель, что меня не слышат. Не, думаю, нафиг, в этом аттракционе я не участвую, - и катапультируюсь. Собаки пробежали ещё несколько метров, поднимая волочащимся велосипедом дикую пыль, потом услышали мой свист и удивлённо остановились. Я неспешно подошла, раздала честно заслуженные поджопники, подняла велосипед, оценила повреждения (как обычно, отвалились тормоза) и стала пытаться починить хотя бы один. Мне как раз удалось реанимировать передний, когда вдруг Шарик, который, видимо, неожиданно понял, что погоня за ним прекратилась, обрадовался, что всех подебил, и вместе с каким-то шарикообразным друганом стал победоносно нас облаивать. Собаки тоже обрадовались, а я подумала, что ехать в обход Шарика мне лениво, и пришлось тащиться домой.
Как доложила мне потом разведка, там теперь живёт не просто один Шарик, а целая семья шариковичей - шарикова жена и их сын (вроде бы его зовут Кузей, хотя я искренне не понимаю, почему не Роликом). Суть их деятельности заключается в том, что трусливая шарикова жена облаивает всех встречных собак, натравливает на них таким образом кобелей, а сама тихо сваливает. Хорошо, что они маленькие и нас почему-то предпочитают обходить стороной. Хотя ещё в прошлом году Шарик отважно бросался на пацанов в одиночку. Поумнел, что ли.



Всегда, когда я фотографирую собак в этом месте, я потом долго кручу фотографии туда-сюда, не понимая, завалила я горизонт или там просто рельеф на фоне такой. Вот от этой фотки я тупо откадрировала всё, что вызывало у меня когнитивный диссонанс.



Женщина что-то замышляет.



Как-то за обедом у папы спрашиваю:
- Это сахар? А то мало ли, что это за белый порошок. Вдруг героин.
- Конечно, сахар, героин же мельче.
- А ты откуда знаешь?!
- Да это ты просто всё сидишь за компьютером в интернете, на улицу не ходишь, вот и не знаешь ничего...



Муся всё делает с таким лицом, будто она всех ненавидит.



Заходишь в кошкин дом, и, если кошки в этот момент там, то со второго этажа сразу по лестнице быстро - топ-топ-топ - сбегает Тайга. А за ней - бдыщ! бдыщ! бдыщ! по каждой ступеньке - величаво сваливается Муся.
Пойдём, человек, настало время кормить меня. Я покажу дорогу.





А однажды в октябре у нас вдруг пошли дожди. Мы к тому моменту уже давно забыли, что так вообще бывает - когда вода падает с неба. Причём прогнозы погоды почти каждую неделю сулили нам ужасные ливни, но, видимо, тучи, которые действительно то и дело ходили по небу, приближаясь к нашей деревне, в ужасе думали: "Ого, это что, Старое Киркино?! Не-е, нафиг, пойду-ка я отсюда" - и немедленно целиком выливались по всем окрестным сёла, кроме нас. Так у нас появилось понятие "киркинский ливень" - это когда в прогнозе проливные дожди, а на практике три минуты в день по крыше дома стучат какие-то капли, но если при этом выйти на улицу, то на голову ничего не попадает. Настоящие же дожди размягчили землю, и Альфонс вспомнил, что можно копать не только мышей, но и ради искусства, щедро забрасывая грязью окружающих. Вот так три равномерно рыжих от пыли собаки превратились в рыжую, черно-белую и черно-черную.
Мы уж было подумали, что вот, наконец-то началась настоящая осень, но не тут-то было: дожди шли целых две ночи, а на третью внезапно выпал снег. Утром Костик пришёл по этому случаю в ушанке, Альфонс увидел его и долго возмущенно орал - мол, ты зачем собачку на голову намотал?
По утрам со всех тар с водой мы снимали вот такие прикольные крышки.







Бесплатные съедобные фрисби! Альфоний одобряет.
Летают они, правда, так себе. Мы пробовали.







Это фотография то ли с прошлого года, то ли с весны, но она настолько прекрасна, что я и её тоже выложу. У Муси на лице написано всё, что она думает по поводу богомерзких замороженных осадков.



Собаки до сих пор орут, когда я отхожу от них дальше двадцати метров, поэтому в один прекрасный день я додумалась повесить на дерево рацию и с дальнего огорода собакам рассказывать, что я о них думаю, когда они выли. Первые несколько раз это сработало, потом собаки замолчали вовсе. Я никак не могла нарадоваться на свой безграничный интеллект и сообразительность, и только потом, когда через полчаса вернулась к дому, поняла, почему Альфоний перестал орать: он каким-то образом добрался до рации, в азарте юного техника разобрал её на запчасти, но обратно собрать не смог и лежал в печали. Самое странное, что, когда я нашла в Альфонсовой Куче Мусора все (!) детали и вернула рацию в исходное состояние, она продолжила работать как ни в чём не бывало, хоть и выглядела так, словно сначала она попала под обстрел, а потом её дважды переехало поездом.
Хоро не сидится на привязи.



А остальным норм. Кстати, она, в отличии от остальных, совсем не воет. Только орёт.



Муся привела меня кормить Мусю и осуждающе смотрит на беснующихся собак.



Эротика (16+).





Кисоньки-естествоиспытательницы.





Собаки любят людей.





И яблоки.





Внезапно одуван.



Обычно у меня роль переднего плана исполняют собаки, но тут мне было лень их расставлять.



А жаль, свет был ну просто ужасно красивый, особенно в сочетании с цветом неба.





Замороженные лужи Хоро пыталась раскапывать, но заснять я это так и не смогла.



В завершение этой части - Ринушка, который терпеливо ждёт, когда будет можно есть. Он как бы символизирует ожидание продолжения.



В завтрашней - последней - части будет много (ещё больше) безыдейных фотографий, собаки пройдут по воде аки посуху, а я наконец-то сломаю руку. Мужайтесь, ждать осталось недолго.