Полтора месяца я гуляла и фотографировала в деревне, чтобы потом неделю провести в фотошопе и весь день писать пост, который вы сейчас прочитаете за пять минут. Это как готовка еды, только сильно затянувшаяся.



Такие вещи не принято рассказывать, но на самом деле деревня очень опасна. К примеру, пару лет назад я специально купила новый контейнер для корма и отвезла старый в деревню, а когда я приехала на следующий год, в нём уже хранился цемент.



Ещё когда-то у меня было три стальных троса в комплекте с блоком (это штука, к которой крепится собака, чтобы она была привязана, но при этом у неё была относительная свобода перемещения). В прошлом году троса осталось два, в этом - один. При этом они не могли никуда отсюда деться, потому что в Москву их, естественно, никто не брал, а тут они никому, кроме меня, не нужны. Бонусом бесследно исчез пакетик с карабинами, пришлось сразу после приезда ехать за новыми.



С другой стороны, если где-то что-то убыло, значит, что-то где-то должно было рано или поздно прибыть: каким-то чудесным образом мне случайно удалось прямо из деревни купить себе новый фотоаппарат, так что теперь у меня новый фотоаппарат. Вот это на него уже снято.



Утреннюю Тайгу впускают в дом (есть и спать).



Муся умеет залезать на крышу, а слезать вообще-то тоже умеет, но летом в месте, где она это всегда делала, наросло лимонника. За лимонником не видно твёрдую поверхность, поэтому для того, чтобы слезть, Муся просто панически бегает по крыше туда-сюда и зовёт на помощь папу. Папа почему-то не всегда настроен спасать Мусю с крыши, поэтому приходится ей изголяться.
Как там вообще слезают с крыши? Вроде как-то так.



А теперь, наверное, надо перелезть сюда, это же ниже, а нам как раз и надо ниже...



НЕТ НАМ НЕ НАДО СЮДА ОТМЕНА ОТМЕНА



Но увы, назад дороги уже нет.



Не самый изящный спуск в её жизни, конечно.



Ушла, обиженная, в огороды.



Некоторые поля ещё не перепахали, а в некоторых уже всходят озимые, вон какое всё полосатенькое.



Идёт такая.



Всё, пришла.



Ещё одна Муся (это вскоре после того, как мне привезли фотоаппарат, и я всё утро бегала с ним за кошками).



Подсолнух. Здесь не видно, но подсолнухи у нас росли очень смешно: половина грядки высажена нормально, а вторая половина усыпана подсолнухами, как небо звёздами, потому что там у папы порвался пакетик с семечками, всё высыпалось, и он решил, что и так сойдёт. Семечек, впрочем, нам всё равно почти не досталось: как только они созрели, налетела огромная стая синиц и всё уничтожила.



Как вы, возможно, помните, всё лето мы строили волшебный сарай. К сентябрю, когда я приехала, он был уже почти готов, а главного инженера как раз наконец-то начало подташнивать от этой деятельности, поэтому в один прекрасный день вместо стройки мы махнули в Романцевские горы, что находятся в Тульской области в окрестностях села Кондуки.



Прекрасным я называю этот день, разумеется, потому что мы в него ничего не делали, а не потому что погода отличилась чем-то хорошим. На фото видно, как ветер поднимает песчаную бурю. Потом ещё и дождь пошёл.





Романцевские горы, конечно, на самом деле никакие не горы, а просто выработанные карьеры Ушаковского угольного разреза.



Но какая разница, смотрите, как там красиво.



А уж когда солнце выходит, так вообще.



Я предусмотрительно взяла с собой Альфония, пристёгнутого к поясу, который затаскивал меня на любые горы. Альфоний по необъяснимым причинам вел себя исключительно хорошо, Хорошо вела себя как обычно. а Риний - как полный дебил: весь день он волновался об оставленной совершенно без присмотра машине, свистел и пытался самоубиться, абсолютно бесстрашно прыгая через метровые расщелины (слабоумие и отвага!). Один раз даже навернулся туда, но его ничему это не научило. Есть подозрение, по чётным числам они с Альфонием меняются мозгами.



Не знаю, как нас всех не сдуло в пропасть этим ветром. Ну, я-то понятно, меня держал Альфоний, устойчивый, как забетонированный столб.



Несмотря на погоду, народу немеряно (их всех тоже почему-то не сдуло, хотя у них не было Альфонса). Неясно, почему там до сих пор нигде не стоят ларьки, кафе и прочие палатки для заработков на туристах (а может, уже стоят, но мы просто не видели).



Пока я меняю в фотоаппарате батарейку, какие-то люди фоткаются с собаками. Альфоний не теряет время даром и гопничает семки (богатый жизненный опыт научил его, что если где-то есть семки, то там же может быть хлеб или даже сало).



Здесь я хотела их поставить, но собаки смекнули, что на самом деле я пытаюсь сбросить их в бездну, и приросли хвостами к земле.



Внимательно оглядев с вершины горы окрестные пейзажи, мы заметили, что поодаль виднеются почти такие же горы, но совсем безлюдные. Туда мы и направились.
Смотрите, какие у Хоро реснички.



Буквально в паре километров и правда оказалось почти так же красиво и не было ни души, даже палатки не стояли.



Вода во всех карьерах совершенно неестественных химически-бирюзовых цветов. Кстати, пока гуглила, как это всё называется, нашла новость с феерическим названием "На карьерах в Кондуках люди купались в кислоте".



У меня на фотках сплошные Альфонии, потому что, как вы помните, мы были друг к другу пристёгнуты.



Бэкстейдж.



Позирует как профессиональная модель: мы снимали его с двух сторон, и он по щелчкам камер смотрел то в одну, то в другую (как известно, фотоаппарат - это просто очень дорогой кликер).



Гранд Каньон по-тульски.



К вечеру совсем распогодилось.



Та обязательная часть групповой фотосессии, в которой рыжие бьют друг другу морды.





С солнцем стало совсем красиво, поэтому приходилось сажать собак везде и фоткать их со всех сторон.



Бегу кормить собак за позирование.



К сожалению, от дома нас отделяло сто километров, поэтому ждать закат было уже некогда, и пришлось ехать домой.
На этом заканчивается первая часть рассказа о деревне (не то чтобы в ней много рассказывалось о деревне). В следующей части вас ждут Покровское, полная история легендарного сарая, экстремальная езда на джимнике с тремя собаками и космические приключения женщины.